"Закон Яровой": конец истории?

Все мемориальные законы, принятые в Европе, во Франции, в Германии, запрещают отрицать преступления власти. Наш закон запрещает предъявлять претензии власти.

http://www.svoboda.org/content/transcript/25376086.html

Запретил ли Путин публиковать правду о войне и прошлом России?

На мой взгляд, безотносительно к Путину, проблема в другом. "ПРАВДЫ" никто не знает, но каждый претендует на роль монополиста-правдолюбца... А так как возможности публикации сегодня неограниченны, этих правд плавает в сми и интернете, как этого самого в сортире...
Вчера я видел большой материал по поводу заградотрядов и штрафбатов, их роли и функций. Подано профессионально, спокойно, убедительно и неагрессивно. Полностью расходится со всем, что я знал ранее или узнал позднее.
Вопрос: кому-чему верить? Ответ: тому, кому хочется верить...

Архивы откройте...а там будет видно...

Боря, ты все время в ситуации князя Владимира, выбирающего веру.
Однако все эти твои терзания не имеют отношения к теме, ибо история не предмет веры, а наука, то есть нечто имеющее рациональное обоснование.
Нет никакого плюрализма правд, есть множественные аспекты видения, есть не сводимая к элементарному многоликая действительность.
Нет правды твоей и противника, полководца и рядового, героя и труса, девы воительницы и обозной девки, а есть специфические точки зрения, ограниченные каждый раз иным горизонтом видения действительности. Задача историка реконструировать эти частные аспекты и попытаться свести их воедино в непротиворечивой общей картине. Но это в идеале, а реально это работа не имеющая конца.
Историк может заблуждаться, но он всегда открыт новому и готов скорректировать и пересмотреть прежние выводы. Другое дело политик, или ангажированный историк, они как раз против множественности аспектов и всегда стремятся свести их к одному, с их точки зрения генеральному, каковая ситуация как раз и рождает мифологию многих правд, мифологию лжи и клеветников, не признающих властную правоту и на которых всегда найдется нужный закон от закона Яровой до закона о мате.

Юрий Акопян писал(а):Нет правды твоей и противника, полководца и рядового, героя и труса, девы воительницы и обозной девки, а есть специфические точки зрения, ограниченные каждый раз иным горизонтом видения действительности.

Вот именно в этом я с тобой и не согласен.
И никаких терзаний.
И история - не наука, а наукообразная беллетристика, обслуживающая в каждый данный момент иногда самого историка, а иногда того, кто ему платит.
И архивы открывай-не открывай, все равно будет плюрализм прочтений, толкований, интер- и экстраполяций и тому подобного.
И тебе всегда будет несимпатичен Путин и все, что с ним связано, включая историков, которые ассоциированы с его режимом, потому... просто потому, что несимпатичен Путин.
А мне будет несимпатичен Обама...
На что-кого я еще забыл погавкать?...

Борис Эренбург писал(а):И история - не наука, а наукообразная беллетристика,

Да ради бога...
Хотя спрошу, много ли ты читал настоящих историков, или твой самый дальний горизонт это всевозможные Пикули?

Дорогой мой Юра, "настоящих" историков я читал, видимо, меньше тебя, так как изначально отношусь к истории, как я уже сказал: в общем, положительно, однако...
Вот скажи, обсуждали мы тут кое-что:
viewtopic.php?f=44&t=11094&p=104635&hilit=1812#p104635
Как ты думаешь, открылись секретные архивы 1812 года? Или просто кому-то захотелось сказать свое "ФЭ"? Или и то, и другое?
А может быть, для тебя "настоящие историки" - это те лишь, чей взгляд на события близок твоим представлениям?

Ты так говоришь об этом обсуждении, словно там мы пришли к каким-то серьезным выводам. Но мы там ни до чего особенно не дообсуждались, никто, как я понимаю, до сих пор не прочел монографию Понасенкова. Критикуют его в основном всякие державники и церковные мракобесы. И вообще он герой популярной периодики, каких-либо серьезных академических обсуждений я не нашел. Возможно это из-за налета сенсационности и публицистичности, что мешает сугубой объективности и не добавляет авторитетности. Все это совсем не значит, что он врет, но возможно преувеличивает. Что касается фактов, то не обязательно, чтобы они обнаружились в "секретных архивах", скорее всего нигде они не были спрятаны, а лежали на поверхности и просто не были востребованы и должным образом интерпретированы.
Серьезный ли историк Понасенков, я не знаю, да и не правильно судить о науке вообще, опираясь на фигуру какого-то одного историка.
Не возьмусь я говорить о том, что такое серьезная историческая наука, но приведу несколько слов об этом из замечательной "Апологии истории" Марка Блока:

Надеюсь, в наши дни никто не решится утверждать, вместе с самыми строгими позитивистами, что ценность исследования — в любом предмете и ради любого предмета — измеряется тем, насколько оно может быть практически использовано. Опыт научил нас, что тут нельзя решать заранее — самые абстрактные, на первый взгляд, умственные спекуляции могут в один прекрасный день оказаться удивительно полезными для практики. Но, кроме того, отказывать человечеству в праве искать, без всякой заботы о благоденствии, утоления интеллектуального голода — означало бы нелепым образом изувечить человеческий дух. Пусть homo faber или politicus всегда будут безразличны к истории, в ее защиту достаточно сказать, что она признается необходимой для полного развития homo sapiens. Но даже при таком ограничении вопрос еще полностью не разрешен.

Ибо наш ум по природе своей гораздо меньше стремится узнать, чем понять. Отсюда следует, что подлинными науками он признает лишь те, которым удается установить между явлениями логические связи. Все прочее, по выражению Мальбранша,— это только “всезнайство” (“полиматия”). Но всезнайство может, самое большее, быть родом развлечения или же манией; в наши дни, как и во времена Мальбранша, его не признают достойным для ума занятием. А значит, история, независимо от ее практической полезности, вправе тогда требовать себе место среди наук, достойных умственного усилия, — лишь в той мере, в какой она сулит нам вместо простого перечисления, бессвязного и почти безграничного, явлений и событий, дать их некую разумную классификацию и сделать более понятными.

Нельзя, однако, отрицать, что любая наука всегда будет казаться нам неполноценной, если она рано или поздно не поможет нам жить лучше. Как же не испытывать этого чувства с особой силой в отношении истории, чье назначение, казалось бы, тем паче состоит в том, чтобы работать 'на пользу человеку, раз ее предмет—это человек и его действия? В самом деле, извечная склонность, подобная инстинкту, заставляет нас требовать от истории, чтобы она служила руководством для наших действий, а потом мы негодуем, подобно тому солдату побежденной армии, чьи слова я привел выше, если история, как нам кажется, обнаруживает свою несостоятельность, не может дать 'нам указаний. Проблему пользы истории — в узком, прагматическом смысле слова “полезный”— не надо смешивать с проблемой ее чисто интеллектуальной оправданности. Ведь проблема пользы может тут возникнуть только во вторую очередь: чтобы поступать разумно, разве не надо сперва понять? И все же, рискуя дать лишь полуответ на самые настойчивые возражения здравого смысла, проблему пользы нельзя просто обойти

http://emsu.ru/Club/KRUG/liter/blok.htm

ЮА писал(а):...да и не правильно судить о науке вообще, опираясь на фигуру какого-то одного историка...

Ты сам себе противоречишь. Так есть ли серьезные историки и кто они? А если они вдруг противоречат друг другу? Впрочем, проехали...
Марк Блок - молодец!
Кстати, смешная история: Египет празднует свою Грандиозную победу в Войне Судного Дня - войне, которая не закончилась входом Израиля в Каир только потому, что ему стали угрожать и СССР, и США...

Замечательные историки есть, сколько угодно, Марк Блок, например. Только какой смысл сыпать именами?